Корпорация Некрономикон

представляет

Эротическую повесть

ИРИАНСКАЯ ВПАДИНА

(один день из жизни четы пиздоболов)
(ЦИКЛ «Томские истории»)

Все персонажи и события являются вымыслом автора и не имеют ничего общего с реальными людьми. Повесть гротескно изображает фантазии закомплексованных и несчастных людей, коих в век развивающихся информационных технологий, к сожалению, слишком много.

Пролог

— Пиздобо-о-о-о-о-ол!!!

Малой резко проснулся, захлебываясь криком.

В комнате царил полумрак. Рассвет только-только занимался. Из кухни доносился еле слышный звон посуды и перешептывания Джонни и Юли. Рядом неровно посапывала возлюбленная жена Малого – Ириана. Они были женаты всего полгода, но уже было ощущение, что прожили вместе полжизни.

Саша быстро проверил пистолет под подушкой. Всё было в норме. Надежная тяжесть оружия в руке успокоила нервы Малого – он облегченно выдохнул. Посидев еще около минуты на постели и проверив свою страничку на сайте Vkontakte.ru, а также парочку гитарных сайтов, Саша опустил ноги на пол и обул теплые тапочки. Он быстро надел свою стандартную форму одежды: трусы, камуфляж и куртку с капюшоном; и стараясь не шуметь, насколько это было возможно, вышел на кухню.

Малой инстинктивно прищурился от яркого света лампы (у него была врожденная светобоязнь), и формально поздоровался с Джонни. Евгений и Юлия сидели за столом, и пили кипяченую воду, закусывая черствым серым хлебом. Шепотом шло обсуждение предстоящего трудного дня в университете. Саше были неведомы эти переживания, так как он был в академическом отпуске. Достав из заначки сигарету, Малой отправился на улицу покурить.

Дворик перед Цитаделью встретил Малого освежающей прохладой. В редких местах еще оставались островки грязного снега. Малой глубоко затянулся сигаретой и выпустил из ноздрей сизую струйку дыма. Он задумывался о хозяйственных делах, которые необходимо было выполнить сегодня.

— Да, замечательный грядет сегодня день! – удовлетворенно произнес Саша. – Но сначала… — и, не закончив фразы, он поспешил в туалет, чтобы заняться там рукоблудием.

Глава 1. Эпизод на крыше Цитадели

Это был его первый сексуальный опыт.

Саша в задумчивости остановился на полу пути вверх по стремянке. На улице стоял первый по-настоящему теплый весенний день. Дул легкий ветерок, но он нисколько не беспокоил Сашу, поскольку полностью компенсировался ласками солнышка. Проржавевшие перекладины стремянки оставляли черные следы на рукавицах, которые дела ему Ира. Солнце светило прямо в спину Малому, и он видел мельчайшие трещины в порыжевшей стене Цитадели. Эти трещины и завихрения щепок на старых бревнах дома вызывали в его мозгу постыдные, но волнующие ассоциации.

В голове возникла яркая картинка того сентябрьского дня три года назад. Он, обритый наголо, стоит на крыше и смотрит в окошко дома напротив, где несколько минут назад промелькнула до боли знакомая фигура, тогда еще будущей его жены, Ирианы. Охорзина. Она тогда еще была Охорзиной. Мутный взор подслеповатых глаз бродит по занавешенным окнам столь желанной квартиры. В руках зажат обрезанный членяра. Малой то увеличивает, то ослабляет хватку. Проходит еще несколько минут. Вектор немигающих, неколебимых зенок неотрывно направлен в милое окно. Вот что-то молниеносно проскальзывает за стеклом. Малой ничего толком не разобрав, начинает яростно дрочить свой невообразимых размеров хер. Возбуждение достигло уже крайних пределов и вот-вот весь мир должен взорваться радужным сиянием. Саша воздел глаза к темнеющему небу и где-то на периферии сознания отметил, что появилась первая звезда. Эта мысль еще окончательно не сформировалась, как все тело Александра пронзили волны сладострастия. Член вибрировал и жил, а вперед устремились впечатляющие потоки горячей малафьи, которой суждено было упокоиться не на прекрасном личике Ирианы, а в кишащей насекомыми сырой земле небольшого дворика перед Цитаделью. Экстатический феномен начал неспешно угасать. Саша вновь становился самим собой, но зато преображенным и обновленным. Божественные эманации покидали его тело. Болт потерял прежнюю монолитную твердость. Лучи света вновь стали проникать в его глаза, и взгляд неспешно начал перемещаться обратно к её окнам. По началу Малой ничего не понял, и только через несколько секунд в голову пришло осознание, что он видит… её. Она стоит на балконе и на томном лице ее явственно отражаются искорки веселья.

Саша испытывает жуткий стыд и страх, но в то же время и страстное влечение и возбуждение. Начавший было опадать, нефритовый стержень вновь наполняется силой. Возбуждение возвращается в двукратном размере. Яйца сжимаются в комок. И Малой понимает, что оргазм снова близок. Он уже неотвратим, как торжество добра, как божье царство, как материнская любовь. И тут переполненного любовью и нежностью Сашу толкает вперед некий импульс. Вперед! К мечте! К звезде его сердца – Ире!

Но что же случилось?! Нога попадает на торчащую из шифера арматурину, и центр тяжести возвышенного тела перемещается за крайний предел. Малой падает в пустоту. Осознание частично настигает его только при приближении к земле…

Острая боль пронзает спину Сани, начиная от диафрагмы и заканчивая шейными позвонками. Приземление осуществилось на спину. Милое лицо скрылось за начинающими желтеть листьями дворовых берез. Перед тем, как лишиться чувств, взгляд Малого перемещается в район промежности. Твердая, словно латунь, залупа исторгает потоки спермы прямо на живот…

Глава 2. Стремянка

После описанного выше эпизода Малой шесть месяцев пролежал в больнице с тремя переломами позвоночника. Но даже это мимолетное воспоминание не сбило с лица Александра блаженной улыбки. Пока он стоял на стремянке и предавался воспоминаниям, аккурат под бляхой на ремне начал расти холмик. Он увеличивался и увеличивался, и в некоторый момент времени собачка на ширинке Саши потихоньку стала опускаться вниз от напряжения, которое возникло в его штанах. Вскоре за этим игриво и коварно на свет божий выглянул хитрый глаз возбужденного пениса. Это одноглазое чудовище стало вытягиваться в длину, все дальше и дальше из своей привычной обители.

Упомянутая ранее стремянка была творением позолоченных рук Саши. Он считал, что такие вещи покупают только инвалиды и пенсионерки. Когда в доме есть настоящий мужик, незачем тратить так тяжело заработанные деньги на ветер. Именно поэтому он сам собрал эту стремянку из досок, найденных им на городской свалке. Он достал свой перфоратор и вкрутил огромное количество шурупов в гнилые доски. И вот результат – полезное в быту приспособление. Но к несчастью несовершенство творения рук инвалида сыграло с Сашей злую шутку. Из крепко соединенных досок, соединенных подобно любовникам в эротическом пылу, в нескольких местах торчали шурупы. Одно из таких мест было как раз напротив воскресшего красавца хуя. И пока Малой предавался сладким воспоминаниям минувших дней, секель на головке страстно обхватил выпячивающееся фаллическое тело стального шурупа, словно влюбленный Ромео впился в нежные губки своей Джульетты. Опытный хуй полностью поглотил выпячивающийся из дерева шуруп.

Однако, как бы Малого не увлекали похабненькие воспоминания, работа на крыше не терпела промедлений. В нескольких метрах лежал приготовленный еще вчера гудрон, и следовало до обеда законопатить прохудившиеся участки крыши. Поэтому Малой нехотя переставил правую ногу на ступеньку выше. Кожа на елдаке натянулась, сквозь нее проступили вздувшиеся вены. Но Александр, увлеченный фантазиями, этого не заметил. Задержавшись на несколько секунд в такой позе, он перенес вес тела на правую ногу. И в этот момент пульсирующая боль пронзила промежность Саши. Его мозг послал телу импульс остановиться, но было уже слишком поздно. Кровь брызнула из места разрыва на елде. Саша почувствовал отчаяние, граничащее с паникой. И вот он уже набрал в легкие воздуха, чтобы закричать, как вдруг, казалось со всех сторон, раздался громовой голос из кошмарных снов:

— Пиздобол! Пиздобо-о-о-ол!!! – вопил этот жуткий загробный голос. Малой боялся даже предположить, как бы мог выглядеть его хозяин. Этот момент стал последним, что уверило Сашу в полной ирреальности происходящего. И сию же секунду его паника переросла в истерику.

— Ира-а-а-а! – выплюнул Малой потрепанное имя своей возлюбленной, и разжал руки, удерживающие его нескладное тело в равновесии на стремянке. И так же, как три года назад, спикировал вниз на груду железа, найденного им всё на той же помойке, но так и не убранного с дороги, несмотря на многочисленные жалобы Ирианы. Залупа с недовольным чмоканьем рассталась с родимым шурупом, увлажненным спермой, оставив на нем кусок мяса. Половина ствола члена была повернута на девяносто градусов по отношению к другой половине. Из секеля сгустками отканчивалась сперма вперемешку с кровью.Вся Вселенная вдруг стала багровой и пульсирующей в глазах Малого. Невероятные амбивалентные волны агонии и восторга распространялись по всему телу. Саша никогда еще не испытывал такой боли, вперемешку со стыдом и счастьем.

Ириана! Господь, храни её всепрощающую и всевмещающую впадину! Она выскочила сию же секунду из Цитадели, покачивая своими дойками и бедрами (Малой успел отметить туго выпирающие соски), и пред ее взором предстал во всей прелести своего разврата покалеченный молодой человек, которого она любила. Он лежал на груде арматур, со спиной выгнутой под неестественным углом, и хуем, половинки которого образовывали такой же угол. Вся эта картина чем-то отдаленно напоминала свастику. У Иры закружилась голова от неестественного зрелища и к горлу подступила съеденная 15 минут назад гречка.

— Саша! – завопила она в отчаянии, и начала исторгать из ротовой полости коричневую массу. Александр сквозь болевые спазмы и красную пелену, застилающую глаза, наблюдал за этой картиной, и испытывал небывалое умиление и капрофилические позывы. От этого его простата судорожно содрогнулась и выплеснула красно-черный торт прямо в камуфлированные штаны (трусов Малой не носил).

Ира, еще не совладав окончательно со своим желудком, кинулась к Малому и начала целовать его прекрасное прыщавое лицо, пачкая щеки помадой и блевотиной. Вокруг распространялся прекрасный запах содержимого двух родственных утроб. После приступа нежности, Ира подняла искалеченное тело Малого и внесла в дом. Саше в нос сразу ударил запах протухших яиц и давно невымытых испражнений. Почуяв запах собственных выделений, у Малого защипало в глазах. Он испытал невыразимую любовь к прелестям родного дома. Цитадель! Сколько всего пережито в ней.

Ира уложила его на запачканную, от частых извержений спермы, кровать, прямо в существенное углубление, которое находилось на стороне Ирины. Эта впадина образовалось от частого и яростного секса, который происходил в основном между влюбленными (Однажды Малой выебал здесь свинью, предварительно перетащив ее из свинарника). В немой благодарности Саня смотрел на Ириану. Он хотел сказать что-нибудь нежное, но на слова не было сил. И только его ужасно обезображенный член снова напрягся. Эрекция вызвала очередной приступ боли, но Малой его уже не выдержал. Он отправился в таинственный мир потерянного сознания…

Глава 3. Кошмар

Александр шел из университета по трущобам Московского Тракта. Была прекрасная погода, веселое пение птиц доносилось с ветвей деревьев. На встречу шли люди. Все улыбались Саше. Вглядываясь в лица, можно было распознать всех знакомых Малого. Там были и Кром, и Шмыга, и Джонни. Настроение у Малого было расчудесным. Улица была довольно узкая и по сторонам от дороги, подобно фаллосам, стояли абсолютно одинаковые деревянные дома с огромными окнами. Это были точные копии Цитадели. В каждом из окон происходили акты совокупления. Спаривающиеся были очень разными: худые и толстые, молодые и старые, черные и белые, и даже не всегда разнополые. Как бы там ни было, Малой неизменно узнавал в этих людях себя и Иру. В одном из окон он увидел двух странных существ. Одно из них имело розовую кожу, неравномерно покрытую рыжеватой шерстью. Существо имело по шесть щупалец с каждой стороны от брюха и шестнадцать черных глазок на верхнем отростке. Вместо ушей на том, что могло быть его головой, висели обритые яйца. В животе у демона был разрез, очень похожий на пизду. А из пизды выпирал огромный, покрытый желтоватой слизью, пенис. О том, что это именно пенис, можно было понять по утолщавшейся раздвоенной головке на конце. Второе чудище напоминало плюшевую игрушку, которая была у Саши в детстве. Существо было абсолютно бесформенным и имело всего один глаз сбоку от верхнего отростка. На месте второго глаза зияла чернота. Вместо рта у монстра была огромная, словно разорванная в материи, дыра. В эту дыру первый монстр засовывал свой кошмарный член и равномерно двигался. По плюшевому телу минетчика распространялись волны в такт движениям.

Малой быстро отвернулся от окна и ускорил шаг. Его прошиб холодный пот и начало знобить. Вдруг окружавшая действительность дала сбой. Это был по-прежнему Московский Тракт, но вместо домов вокруг из земли торчали прогнившие кресты забытых могил. А вместо приветливых знакомых навстречу шагали люди с головами мертвых животных.

— Где я?! – хотел заорать Малой. Но вместо крика изо рта вырвалось едва слышное мычание. Как оказалось, у Малого был зашит рот.

Ближе всего к Саше был человек с головой мертвой вороны. Вместо глаз в глазницах резвились личинки.

— Ты один из нас! – прокаркал ворон, и скрипуче закукарекал.

Малой с отчаянным мычанием бросился бежать, не разбирая дороги. Опустив глаза на свое тело, он увидел, что совершенно голый, а вместо красавца хуя торчит гнилая воронья голова и мяукает своим загробным голосом. Саша зажмурил глаза и побежал еще быстрее прежнего. Вдруг его нога запуталась в чем-то холодном и липком, и Малой грохнулся в сырую землю…

…но, как оказалось, вместо земли Саша лежал в своей кровати, а рядом с ним была Ириана. Она была повернута вагиной к лицу Малого, а языком вылизывала его ноги. Так вот что показалось ему липким и холодным! Саша нервно выдохнул, и облегченно восславил Господа.

Между ног у Иры текли выделения влагалища. Было понятно, что она не на шутку возбуждена.

— Я хочу тебя, мой сладкий! – страстно выдохнула Ирина.

— О да, детка, возьми меня, – с все нарастающим возбуждением выпалил Малой.

Так значит, всё это был дурацкий сон! И стремянка, и человек с головой ворона. Боже, какое облегчение!

Красавец Малого уже стоял по стойке смирно, а яйца сжались в твердый комок. Ира начала подразнивать его, слегка полизывая то головку, то ствол. Малой уже завелся, как новенький генератор. Он начал эротично постанывать в такт стимуляциям Иры. А она тем временем опускалась все ниже и ниже по прыщавой поверхности елдака Саши. И вот она обхватила ртом одно из яичек, и начала нежно его посасывать. Потом медленно перешла ко второму яичку. Это была одна из любимейших ласк Малого. Он мог бурно кончить в любой момент, но сдерживал себя, желая продлить удовольствие. А Ира, не давая пощады Александру, обхватила весь твердый комок своим ртом и яростно сосала его. Малой почувствовал, как яйца переполняются спермой. Оргазм был неотвратим, но Саша из последних сил удерживал семяизвержение. От такого истязания яичники увеличились в размерах, и от Иры это не укрылось. Она прекрасно знала, на грани каких фантастических чувств находится ее любимый. Увеличившиеся в размерах яйца только добавили ей задора. Она принялась еще сильнее перекатывать шары у себя во рту. Орехи Малого уже совсем перестали быть похожи на орехи. Теперь они были сродни персикам. Саша весь изошел потом. Крупные градины скатывались с его лица – так велико было удовольствие и усилия, которые он прилагал, чтобы не кончить. В конце концов, Сашкины яйца полностью заполнили Ирин рот к ее неподдельному восторгу. Она с ликованием принялась мастурбировать его член, не замедляя движений языка и губ. Малой понял, что пора кончать и с величайшей радостью перестал сдерживаться. Он зажмурил глаза в ожидании мощнейшего за этот месяц извержения. Но… ничего не происходило. Возбуждение было велико, и оргазм пронзил тело Малого. Однако эякуляции за этим не последовало. Саша в удивлении открыл глаза, еще мутные от испытанного оргазма и увидел, что кокушки по-прежнему во рту у Ирианы. Его блаженная улыбка сменилась выражением тревоги и даже ужаса, когда он увидел расширившиеся в агонии глаза своей женщины. Ее щеки раздулись от содержимого рта и губы начинали трескаться и разрываться. Кровь начала сочиться по подбородку. А яйца во рту у Иры продолжали расти в геометрической прогрессии. Она не могла исторгнуть из себя столь нежный плод, который на деле оказался запретным яблоком познания. Ужасного познания! С неприятным чавканьем на живот Малого вылетели несколько коричневых зубов Иры. Саша жутко завопил от страха и боли, которая пронзила его между ног. В это время голова Иры раздулась, как волдырь от ожога. Глаза вытекли на щеки, и кожа по всей голове стала медленно разрываться, обнажая во всей своей непристойности мимические ткани лица Ирины. Внезапно голова её взорвалась с глухим хлопком, точно переспелый арбуз, а из того места, где только что был мозг, посыпались густым слоем опарыши и мерзкие личинки. Ужас и паника застлали Малому глаза, и его вопль многократно увеличил свой тембр.

— Пиздобол! Пиздобо-о-ол! – снова послышался этот дьявольский вопль из ниоткуда, ввергая Сашу в бездны кошмара и фантасмагории.

Один из наиболее мерзких и крупных червей начал заползать Саше в анальное отверстие. И в этот самый момент… он проснулся. В машине Скорой Помощи.

Глава 4. Скорая сексуальная помощь

Санитар Петров учился в Сибирском Государственном Медицинском Университете на четвертом курсе. А в качестве подработки выполнял функции санитара на Скорой Помощи. Он не обладал ни умом, ни какой-либо привлекательностью. С учебой у него было из рук вон плохо. И на личном фронте тоже никакого прогресса не наблюдалось. Девчонки испытывали отвращение к нему из-за дефекта верхней губы и крайне похотливой душонки. Поэтому санитар Петров спасался от душевной и физиологической неудовлетворенности, как умел, и как ему позволяла его изощренная фантазия.

В этот день Петров сидел в кабине Скорой вместе со своим напарником в ожидании вызова. День был приятный, весна входила в свои владения. И в голове вяло текли одномерные мысли. Когда поступил вызов, Петров, лежащий на кушетке в будке, смотрел на своем мобильном телефоне недавно вышедший порнофильм. На дисплее мобильного три азиата долбили широкогрудую брюнетку. Петров находился в возбуждении, и потирал свою промежность. До оргазма оставалось не так долго, когда из кабины донесся голос напарника. Он сообщил, что они выезжают по вызову. Какой-то парень упал с крыши и повредил себе позвоночник. Петров должен был подготовить все необходимое. Он с сожалением посмотрел на дисплей телефона, где один из азиатов кончал крепкой струей на пышную грудь брюнетки, и выключил порнофильм. Работа есть работа.

Потерпевший оказался на редкость уродливым парнем лет двадцати. У него было сильно обезображенное тело, и сломанный член («Ну и извращенцы» — подумал санитар Петров). Парень находился в бессознательном состоянии. К тому же от него отвратительно пахло. Скорую вызвала, судя по всему, его девушка, тоже на редкость уродливая и удивительно похожая на пострадавшего парня. Санитар Петров даже поначалу подумал, что это тоже парень, причем брат-близнец того, что лежал на носилках. К счастью они быстро погрузили тело и уехали прочь от этой некрасивой девочки. Напарник сидел за рулем, а Петров находился в будке вместе с больным.

Курс пролегал по улице Кирова, и конечной целью была Межвузовская Больница. На дорогах был час пик, и движение затрудняли большие пробки. Санитар Петров сидел подле бессознательного длинноволосого парня и не знал, чем ему заняться. Взгляд его то и дело останавливался на изуродованном половом члене пострадавшего. Неожиданно в его памяти возник образ из порнофильма, и между ног начал расти холмик, натягивая штаны. Это была мука и сладострастие. Было очень опасно заниматься мастурбацией в столь ответственный момент. Но соблазн был велик. В конце концов, санитар Петров не выдержал и извлек из штанов свой средних размеров член. Он прикрыл глаза, припоминая сцены из фильма, и начал медленно дрочить. Если бы санитар не был так поглощен своим занятием, то непременно увидел бы по показаниям приборов, что больной приходит в себя. Длинноволосый парень на кушетке приоткрыл глаза и пристально наблюдал за содомией санитара. Петров очень изящно гонял шкурку, то ускоряясь, то замедляясь. Из его легких то и дело вырывался отрывистый стон. В это время поломанный член наблюдающего тоже начал подниматься. Это приносило ему невыразимую боль и страдание, но возбуждение все-таки было более сильным чувством. Пареньку очень понравилось наблюдать за санитаром, и ему очень понравился член эскулапа. Санитар был молод и энергичен, и член имел очень твердый и упругий. Внезапно потерпевшего охватило сильное и устойчивое желание пощупать член санитара, убедиться, действительно ли он такой твердый и упругий, как выглядит. Запачканная в блевотине и крови рука, подрагивая, потянулась к эрегированному члену санитара, который в пылу своих манипуляций естественно ничего не замечал. Санитар был увлечен  онанизмом и медленно, но верно приближал себя к оргазму. Внезапно он почувствовал, как что-то шершавое и влажное касается его мужской гордости. Санитар Петров хотел было стряхнуть инородное тело и во всплеске неприязни отскочить в другой конец кареты Скорой Помощи. Но что-то его удержало. Он открыл глаза и ошеломленно уставился, на чужую руку, которая перехватила эстафету у его собственной руки, и теперь онанировала ему хер. В мозгу пронеслась мысль, что его реакция должна бы быть несколько иной. Но что самое удивительное, санитару понравилось то, что он испытывал. Непонятная рука медленно и страстно водила по его напряженному, с вздутыми венами, члену, и вызывала во всем теле сладостные импульсы. Петров медленно проследил, куда уводит отросток источника сладострастия, и, конечно же, увидел больного на кушетке. Прыщавый парень хитро улыбался, глядя на санитара, и подмигивал ему. На своей свободной руке парень вытянул указательный палец и прижал к губам, мол, веди себя тихо и получай удовольствие.

Санитар испытывал смятение, ведь это был его первый сексуальный контакт с другим человеком (до этого были только животные и неодушевленные предметы), и он никак не ожидал, что этот контакт окажется именно таким. Поначалу Петров не знал, как ему поступить. Но вскоре необычайно приятное тепло и удовольствие между ног сделали за него свой выбор.

Первую минуту санитар Петров просто получал удовольствие, но вскоре заметил распухшую плоть своего партнера. Он протянул руку к погнутому, но в то же время манящему пенису, и в нерешительности остановился. Однако парень на кушетке быстро понял, что к чему, и эротично двинул тазом и бедрами в сторону руки санитара. Тогда санитар немедленно схватил член покалеченного и принялся осторожно водить по нему сверху вниз. Паренек тут же напрягся и эротично выдохнул. Санитара это обстоятельство настроило еще решительней, и он стал более смело мастурбировать член своего неожиданного партнера.

Так продолжалось около минуты. Получаемое удовольствие и необычность этого сексуального приключения окончательно извели слабый мозг покалеченного юноши. Внезапно он перегнулся через дрочащую ему руку и оказался лицом к лицу с жеребцом санитара. Недолго думая, странный парень обхватил губами этот стержень и принялся энергично его сосать. Санитар Петров аж взвыл от такого неожиданно приятного сюрприза и сильнее сжал то, что было у него в руке. Паренек издал приглушенный стон, но не перестал облизывать раскрасневшийся пенис санитара.

Вскоре они стали достигать пика. Санитар кончил первым. Он кончил прямо в горячий и скользкий рот молодого юноши, который, между прочим, нисколько не ослабил своих стараний, дабы доставить санитару как можно больше удовольствия и продлить его оргазм. Петров запрокинул кверху голову и прикусил деформированную губу, а из глаз его брызнули слезы. Все мышцы санитара напряглись, и рука принялась еще жестче и сильнее сжимать член пострадавшего. В исступлении санитар даже не заметил, что своей сильной рукой только что выпрямил пенис мальчика, тем самым доставив ему ужасную душевную и физическую боль, но и одновременно доведя до оргазма. Юноша, уткнувшись лицом между ног у санитара и жадно слизывая всю сперму, которая исторгалась из елдака, сам не менее яростно кончал в ладонь санитара. Они в унисон издали победный крик, и измученный юноша снова потерял сознание, а санитар в бессилье повалился на кушетку, со свистом втягивая в легкие воздух. В руке он по-прежнему сжимал член своего первого сексуального партнера. И стоит еще раз заметить, что член этот был снова прямой, словно никаких происшествий с ним сегодня и не происходило. Так что в больнице при описании повреждений тела Александра Митрофанова в районе гениталий никаких особых травм выявлено не было.

Продолжение здесь